Овсянка в России
Один из героев гоголевского «Ревизора» восклицал: «Больным велено габерсуп давать, а у меня по всем коридорам несёт такая капуста, что береги только нос». Габерсуп считался блюдом диетическим, его варили большей частью на больничных кухнях и в учебных заведениях. Помяловский в «Очерках бурсы» возмущался:
Пища скудная и скверная – габер-суп, прозванный от бурсаков храбрым супом
Россияне не любили габерсуп.
Сергей же Аксаков писал в своей книге «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии»: «Овсянка с молоком, молоко, простокваша и творог с хлебом в летнее, жаркое время и мясные, тёплые щи с молоком и хлебом зимою – вот самая приличная пища легавой собаки».
Владимир Короленко писал в очерке «В облачный день»: «Позвал собачьих поваров, велит для псарни овсянку готовить покруче. Всё бывало так: овсянку готовили для всей псарни, вёдер на сорок и более».
А вот Иван Тургенев: «Собаки с преувеличенной быстротой вертели хвостами в ожидании овсянки». Процесс же кормления описывал Бунин в рассказе «Игнат»: «Работник и кухарка, подоткнутая, в сапогах, вытащили большую лохань, продев в её ушки палку. В лохани дымилась густая жёлтая овсянка. Борзые стаей кинулись к ней и, дрожа, горбясь, пропуская между ног судорожно изогнутые тугие хвосты, стали пожирать её. Кухаркин мальчишка, в красной, праздничной рубашке, ворочал овсянку лопатой и бил то ту, то другую глухо рычавшую собаку».
А Василий Васильевич Берви-Флеровский отмечал в очерке «Положение рабочего класса в России»: «Пища сделалась плохая, совсем плохая, одна овсянка, одежонка износилась совсем».
В нашей стране овсянка пользовалась, мягко говоря, неоднозначной репутацией. Впрочем, скорее всего, дело было не в самом продукте, а в приготовлении. Антон Павлович Чехов докладывал своей сестре из Баденвейлера, немецкого курорта:
В 10 час. овсянка, протёртая, необыкновенно вкусная и ароматичная, не похожая на нашу русскую
И, разумеется, дело в устойчивой репутации собачьей еды.
В России овсянка продавалась в зёрнах и в виде хлопьев под названием «Геркулес». Многие думают, что этот бренд появился в советское время. Это не так. «Геркулес» упоминается в известной книге госпожи Молоховец: «½ стакана “Геркулеса” всыпать в кипящий, процеженный бульон № 1, варить с полчаса». Вероятнее всего, это название пришло к нам из Америки. Американский «Геркулес» не раз упоминается в российской периодике. «Лучшая питательная овсянка “Геркулес”», – соблазняла реклама.
А газета «Руль» писала в 1911 году: «Проследовавшая на днях через Москву группа иностранных докторов-туристов, заинтересовалась новым продуктом русской выработки – толокном. Толокно особенным способом вырабатывается из лучших сортов овса и является прекрасным питательным веществом типа “Геркулес”». Наша страна задавала тон в ЗОЖ.
Овсянка в Советском Союзе
В Советском Союзе овсянка была одновременно и популярна, и ненавистна. В основном её варили в бюджетных госучреждениях – больницах, санаториях, детских садах. Как когда-то габерсуп. Дети безо всякого стеснения выплёвывали эту кашу. Взрослые её просто не доедали. Снова вспоминаем ненавистный габерсуп.
На московских кухнях стояли вскрытые коробки из неприятного на ощупь рыхлого картона. Снаружи красовалась надпись – «Геркулес». И картинка – довольный ребёнок. Одинаково непохожий и на бога Геркулеса, и на реальное советское дитя, в которое родители пытаются впихнуть овсянку. Внутри были овсяные хлопья.
Как правило, подобную коробку покупали, пару-тройку раз действительно варили эти хлопья, потом как-то забывали. Спохватывались где-нибудь через пару месяцев, заглядывали внутрь. Обнаруживали среди хлопьев маленьких жучков. Жучки весело копошились. Им, похоже, нравилась овсянка. И с чистой совестью, с какой-то даже радостью выбрасывали нехорошую коробку.
Интересно, что при всём при том советский человек до одури любил овсяное печенье.
